ИНВЕСТИЦИОННЫЙ ПОРТАЛ ВОЛГОГРАДСКОЙ ОБЛАСТИПравила жизни Стивена Кинга
Писатель, Портланд
Теги:
правила жизни
писатели
стивен кинг
Я литературный эквивалент картофеля фри с биг-маком.
Корни всего, что я пишу, тянутся к одной истории. В старших классах я встречался с девчонкой. Потом мы расстались. «Мне нужно посмотреть на других людей», — сказала она. «Валяй», — сказал я. Какое-то время спустя я встретил ее вновь. Под глазом у нее был синяк. «Я не хочу говорить об этом», — сказала она. Потом мы сидели и пили кофе. Она молчала, а затем ее прорвало. Оказалось, что она встречалась с другим чуваком, и тот чувак как-то попросил ее сделать одну штуку, а она отказала ему. И он ударил ее. Помню, я сказал: «Наверное, ты чувствовала заранее, что что-то случится, и тебе было страшно?» «Нет, — сказала она, и я запомнил ее слова на всю жизнь.
Однажды я пришел к психотерапевту. Она сказала: «Вы должны представить, что все ваши страхи — это такой шарик, который вы можете просто накрыть ладонью». Я сказал: «Девушка, милая, да я живу страхом. Для того чтобы накрыть мой страх не хватит даже чернобыльского саркофага».
Ненавижу мозгоправов. Если у тебя есть проблемы — жри лекарства и никому не плачься.
Я уважаю страх. Он организует людей. Например, если бы можно было представить себе возможность такого выбора, то я никогда не полетел бы на самолете, весь экипаж которого не боится летать.
Я всегда летаю бизнес-классом. В случае катастрофы я хочу быть к ней как можно ближе.
Когда-то давно все самолеты,на которых я летал, были оснащены мониторами, на которых транслировалось изображение с носовой камеры: вы могли видеть, как самолет отрывается от земли, взлет, посадку.
Как-то раз я летел на самолете, и со мной рядом сидел какой-то придурок. Когда мы набрали высоту, он начал блеять: «Мистер Кинг, я давно мечтал задать вам ОЧЕНЬ НЕОБЫЧНЫЙ вопрос: откуда вы черпаете вдохновение?» Я сказал: «Мне никогда не задавали этот вопрос на высоте 12 тысяч метров, но все равно — идите в жопу». Потом я даже пожалел его: до самого конца полета он просидел белый, как простыня и даже не притронулся к еде.
Меня задолбал вопрос «Как вы пишете?». С некоторых пор я отвечаю на него однообразно: «По слову за раз».
Дорога в ад вымощена наречиями.
Вместе со мной работал парень, который потерял на этой работе руки — из предплечий у него торчали два металлических крюка. Знаете, есть некоторые вещи, которые работодатели забывают вам сказать, когда вы поступаете на новую работу. Этому парню забыли сообщить, что тому, кто работает на валиковой гладильной машине, не стоит носить галстук. Более всего меня потрясало, что когда после смены все шли мыть руки, он просил кого-нибудь открыть ему воду и спокойно мыл свои крюки под краном.Господь бывает жесток настолько, что иногда оставляет тебя жить дальше.
Хорошие идеи — как йо-йо.
Ты можешь оттолкнуть ее от себя, но она все равно останется на дальнем конце резинки. Она не умирает там, она лишь спит. А потом, когда ты забудешь о ней, она вернется и хлопнет тебя по голове.Литература — это правда, обернутая в ложь.
Я не готовлюсь к написанию книг. Не просиживаю в библиотеках, не делаю выписок, ничего нигде не подчеркиваю.
Я просто сажусь и пишу гребаные слова. Называйте меня колбасником. Да, я долбаный колбасный писатель. То, что я пишу, — это колбаса. Сел и съел. Я признаю это и не принимаю никаких претензий: ведь я никогда не выдаю свою колбасу за белужью икру.
Талант не статичен. Он либо взрослеет, либо умирает.
Принято думать, что я очень странный или даже страшный человек.Это не верно. У меня по-прежнему сердце маленького мальчика. Оно пылится в стеклянном графине на моем столе.
Многие удивляются, но в детстве я не любил выкапывать трупы животных или мучить насекомых.
Считается, что моим первым опубликованным произведением был «Стеклянный пол», который я напечатал в 1969 году. Скажу по секрету, это брехня. Вначале, в 1963-м, был рассказ под названием «Я был подростком, который похищал трупы». Но издатель изменил название на «В мире насилия». Там было про безумного ученого, который выращивал в подвале гигантских слизняков и заставлял своего сына выкапывать для этих ублюдков свежие трупы.
Но все закончилось благополучно: слизняки съели ученого, а подросток убежал.
Можно быть счастливым в 8 и в 28, но если кто-то говорит вам, что он был счастлив в 16, значит, он либо лжец, либо идиот.
Лучше быть хорошим, чем плохим. Но иногда порядочность приобретается слишком высокой ценой.
Только ваши враги скажут вам правду. Друзья и возлюбленные будут лгать бесконечно, запутавшись в паутине принятых на себя обязательств.
Самые важные вещи сложнее всего выразить словами. Иногда это оборачивается тем, что мы стыдимся собственных чувств, потому что слова делают наши чувства ущербными.
Надежда — неплохая штука.А неплохие штуки не склонны умирать.
Писать о своей жизни — сложная задача. Это как секс: лучше пережить это, чем писать об этом.
Я пишу лишь о том, что меня пугает. Например, я никогда не писал про змей — мне плевать на них.
Я люблю писать про крыс — эти серые ублюдки пугают меня куда сильнее.
Американские президенты постоянно произносят вялые речи о неприятии школьного насилия. От этих жалких спектаклей меня обычно тянет зевать. Особенно если вспомнить, что эти люди отдали приказ разбомбить Югославию и залили кровью Ирак. Мне кажется, это можно сравнить лишь с лекцией о вреде наркотиков, которую ведет трясущийся тип, ноздри которого обсыпаны кокаином, а в руке зажата трубка для крэка.
Кокаин — это дар. Он всегда был моей кнопкой «вкл.» Я начал употреблять его в 1979-м и продолжал, наверное, восемь лет. Не слишком-то долго, чтобы по-настоящему подсесть, но уж точно дольше, чем Вторая мировая война.
Мне кажется, марихуану стоит не только полностью легализовать, но и сделать ее выращивание надомной работой для тысяч одиноких людей..jpg)
Я начал напиваться с той самой минуты, когда закон разрешил мне делать это.Я всегда пил только для того, чтобы просто напиться. Никогда не понимал выпивки в компании. Это для меня как трахнуть сестру.
Кто-то говорит, что творческие люди больше страдают от пристрастия к алкоголизму, чем остальные. Они, мол, более ранимы и тонки. Но я так не думаю. Мы все выглядим одинаково, когда блюем себе на ботинки.
Для меня не существует такой вещи, как настроение или вдохновение. Я всегда нахожусь в настроении что-нибудь написать.
Ненавижу пустые страницы.
Я говорил это прежде,
Если у тебя нет времени на чтение, у тебя не будет и времени на то, чтобы писать.
Я редко иду на уступки. Когда компания ABC взялась за экранизацию моего «Противостояния», я сразу понял, что имею дело с упертыми уродами. Их цензоры знали только два словосочетания: «это нам подходит» и «ни в коем случае». Меня это мало беспокоило до тех пор, пока мы не добрались до сцены, где моя героиня произносит следующую фразу: «Раз тебе так важна работа — не выпускай ее из рук и засунь поглубже в жопу!» Как мне кажется, слово «жопа» небезызвестно и весьма употребимо на телевидении, но цензоры заявили мне, что это не пройдет никогда. Видимо, процесс помещения работы в жопу слишком будоражил их сознание. Поэтому в фильме вы услышите лишь: «…и засунь ее поглубже!» Но знайте: я всегда был за жопу.
Французский язык способен превратить грязь в любовь.
Господь имеет к нам определенную милость. В конце концов, за последние 63 года на планету упала лишь пара атомных бомб.
Каждая форма жизни бессознательно или подсознательно стремится к бессмертию.
Я никогда не приму участие в спиритическом сеансе. Даже если моя жена завтра умрет, и ко мне придет медиум и скажет, что жена только что вышла на связь и собирается мне сказать что-то очень важное.
Монстры и привидения существуют. Они всегда живут и борются внутри каждого из нас, а иногда побеждают.
«Ночь живых мертвецов» (фильм режиссера Джорджа Ромеро. — Правила жизни) — величайшее кино. Когда оно вышло на экраны, системы возрастных рейтингов для фильмов не было и в помине. Помню, когда я отправился посмотреть этот фильм, весь зал был полон детьми. Клянусь, я никогда не видел настолько тихих детей. Они даже боялись пошевелиться. Они выходили из зала со стеклянными глазами и открытыми ртами. Это был самый сильный аргумент в пользу классификации фильмов по возрасту, который я когда-либо видел.
Как-то раз, после того как я перенес тяжелую болезнь в госпитале и вернулся домой, я сел смотреть «Титаник».
Никогда в жизни я так остро не чувствовал наносимый моему мозгу ущерб.
Кино не победит книги. Все эти ребята, типа Кингсли Эмиса постоянно твердят: книга мертва, общество сползает в трясину, культура уничтожена, кругом идиоты, имбецилы, телевидение, поп-музыка, разложение, дегенерация и все такое. И тут вдруг появляется чертов Гарри Поттер — гребаная хрень на 734 страницы, которая расходится пятимиллионным тиражом за двенадцать часов. Про себя я промолчу.
Большинство из того, что было написано и опубликовано с середины 1980-х по середину 1990-х — суть откровенное и высококонцентрированное говно.
Век книг не окончен. Хотя, возможно, окончен век некоторых книг.
Иногда меня спрашивают: «Стив, почему вы не напишете нормальный роман, такую серьезную штуку?» И под этой серьезной штукой большинство людей, как правило, имеют в виду какую-нибудь херню про старого профессора, у которого проблемы с потенцией и все такое.
Почему я не напишу такую херню? Я не знаю. И без меня найдется множество людей, которые пишут примерно так же, как старики трахаются. Для отменного говна всегда будет отменный рынок.
Не пытайтесь нае***ть бесконечность.
Правила жизни Стивена Кинга
EsquireКультура
Писатель, Портланд, 73 года
Я литературный эквивалент картофеля фри с биг-маком.
Корни всего, что я пишу, тянутся к одной истории. В старших классах я встречался с девчонкой. Потом мы расстались. «Мне нужно посмотреть на других людей», — сказала она. «Валяй», — сказал я. Какое-то время спустя я встретил ее вновь. Под глазом у нее был синяк. «Я не хочу говорить об этом», — сказала она. Потом мы сидели и пили кофе. Она молчала, а затем ее прорвало. Оказалось, что она встречалась с другим чуваком, и тот чувак как-то попросил ее сделать одну штуку, а она отказала ему. И он ударил ее. Помню, я сказал: «Наверное, ты чувствовала заранее, что что-то случится, и тебе было страшно?» «Нет, — сказала она, и я запомнил ее слова на всю жизнь.
— Мы никогда не чувствуем той опасности, которая по-настоящему близка».
Однажды я пришел к психотерапевту. Она сказала: «Вы должны представить, что все ваши страхи — это такой шарик, который вы можете просто накрыть ладонью». Я сказал: «Девушка, милая, да я живу страхом. Для того чтобы накрыть мой страх не хватит даже чернобыльского саркофага».
Ненавижу мозгоправов. Если у тебя есть проблемы — жри лекарства и никому не плачься.
Я уважаю страх. Он организует людей. Например, если бы можно было представить себе возможность такого выбора, то я никогда не полетел бы на самолете, весь экипаж которого не боится летать.
Я всегда летаю бизнес-классом. В случае катастрофы я хочу быть к ней как можно ближе.
Когда-то давно все самолеты,на которых я летал, были оснащены мониторами, на которых транслировалось изображение с носовой камеры: вы могли видеть, как самолет отрывается от земли, взлет, посадку.
А потом в Чикаго разбился самолет. Представляете, как это было? «Так, земля все ближе, ближе — боже, как быстро — еще ближе. Все, ребята, мы мертвецы».
Как-то раз я летел на самолете, и со мной рядом сидел какой-то придурок. Когда мы набрали высоту, он начал блеять: «Мистер Кинг, я давно мечтал задать вам ОЧЕНЬ НЕОБЫЧНЫЙ вопрос: откуда вы черпаете вдохновение?» Я сказал: «Мне никогда не задавали этот вопрос на высоте 12 тысяч метров, но все равно — идите в жопу». Потом я даже пожалел его: до самого конца полета он просидел белый, как простыня и даже не притронулся к еде.
Меня задолбал вопрос «Как вы пишете?». С некоторых пор я отвечаю на него однообразно: «По слову за раз».
Дорога в ад вымощена наречиями.
Вдохновение можно черпать отовсюду. В моей книге «Ночная смена» есть рассказ «Давилка» — про гладильную машину, которая несколько озлобилась на мир. Идея родилась у меня в тот год, когда я работал в прачечной.
Вместе со мной работал парень, который потерял на этой работе руки — из предплечий у него торчали два металлических крюка. Знаете, есть некоторые вещи, которые работодатели забывают вам сказать, когда вы поступаете на новую работу. Этому парню забыли сообщить, что тому, кто работает на валиковой гладильной машине, не стоит носить галстук. Более всего меня потрясало, что когда после смены все шли мыть руки, он просил кого-нибудь открыть ему воду и спокойно мыл свои крюки под краном.
Господь бывает жесток настолько, что иногда оставляет тебя жить дальше.
Стивен Кинг раскрывает 20 правил для начинающих писателей
Стивен Кинг — настоящий литературный гигант, чья репутация опережает его. Даже если вы не очень читаете и не вникали в его слова, будет действительно трудно найти человека, который не смотрел ни одной из сотен кино- и телеадаптаций его литературных произведений. Его самые успешные экранизированные романы включают Зеленая миля 9.
0014 , Сияние , Побег из Шоушенка, Куджо и многие другие.
С момента его первой опубликованной книги 1973 года « Кэрри » талант Кинга к красноречивому рассказыванию историй мог соперничать только с его воображением. Его необычайно неугомонное творческое стремление привело к публикации 64 фантастических романов и более 200 рассказов. Хотя Кинг явно верил в собственное воображение, прозрачный и лаконичный стиль Кинга стал результатом недоверия к воображению некоторых его читателей.
В 1960-х, еще до того, как стать успешным писателем, Кинг подрабатывал на разных работах, чтобы поддерживать свою семью на плаву, например, стирал простыни в мотеле в прачечной за 60 долларов в неделю и преподавал в средней школе. В 2014 году он сказал The Atlantic : «Успех заключается в том, чтобы сначала удерживать внимание студентов, а затем заставить их увидеть, что большинство правил довольно просты. Я всегда начинал с того, что говорил им не слишком беспокоиться о таких вещах, как странные глаголы (плавать, плавать, плавать) и просто не забывать согласовывать подлежащее и глагол.
Как мы говорим в АА — ПОЦЕЛУЙ. Держать его просто глупо.»
В 1980 году, когда он только начинал работу над It , Кинг обратился к своей вере — или ее отсутствию — в воображение других людей: «Недостаточно иметь воображение. Вы должны быть в состоянии подключиться к нему», — сказал он. «Я преподавал в школе, и вы могли видеть, как дети теряют воображение прямо на ваших глазах. Я не знаю, то ли это давление со стороны сверстников, то ли какой-то там губернатор. Но воображение сжимается, сжимается и сжимается. Я никогда не встречал людей без чувства юмора, но я точно встречал людей без всякого воображения. Мои книги пользуются успехом, потому что я никогда не считал, что работа сделана за меня наполовину, потому что у читателя отличное воображение. Я стараюсь быть логичным, когда рассказываю историю».
Как один из самых успешных писателей-фантастов всех времен, Кинг имеет право делиться своей мудростью с начинающими писателями. К счастью, Кинг считает своим долгом помогать обучать тех, кто достаточно смел, чтобы начать трудную карьеру писательского творчества.
В 2000 году Кинг написал научно-популярную книгу « О писательстве: воспоминания о ремесле ». В мемуарах он описывает свой писательский опыт и дает несколько бесценных советов тем, кто хочет занять или даже перерасти его роль в ближайшие десятилетия, когда он надеется передать эстафету. В книге Кинг излагает 20 простых правил, которых должны придерживаться писатели, если они хотят дать себе наилучшие шансы на успех в художественной литературе.
20 правил Стивена Кинга для писателей:1. Сначала пишите для себя, а потом беспокойтесь об аудитории. «Когда вы пишете историю, вы рассказываете ее себе. Когда вы переписываете, ваша основная задача — убрать все то, что не является историей».
2. Не используйте пассивный залог. «Робкие писатели любят пассивные глаголы по той же причине, что и робкие любовники любят пассивные партнеры. Пассивный залог безопасен».
3. Избегайте наречий.
«Наречие тебе не друг».
«Это те, которые обычно оканчиваются на -ly. Наречия, как и страдательный залог, кажется, были созданы для робкого писателя…
Вдумайтесь в предложение Он плотно закрыл дверь. Это ни в коем случае не ужасное предложение (по крайней мере, в нем есть активный глагол), но спросите себя, действительно ли здесь должно быть твердо. Вы можете возразить, что это выражает некоторую разницу между «Он закрыл дверь» и «Он захлопнул дверь», и вы не получите от меня возражений… но как насчет контекста? А как насчет всей просветляющей (не сказать эмоционально трогательной) прозы, которая появилась перед тем, как Он плотно закрыл дверь? Разве это не должно сказать нам, как он закрыл дверь? И если предыдущая проза говорит нам, не твердо ли это лишнее слово? Разве это не лишнее?
Кто-то сейчас обвиняет меня в том, что я утомительна и привередлива. Я отрицаю это. Я верю, что дорога в ад вымощена наречиями, и я буду кричать об этом с крыш. Другими словами, они похожи на одуванчики.
Если у вас есть один на вашем газоне, он выглядит красиво и уникально. Однако, если вы не сможете выкорчевать его, вы обнаружите пять на следующий день… пятьдесят на следующий день… и тогда, мои братья и сестры, ваша лужайка полностью, полностью и обильно покрыта одуванчиками. К тому времени вы уже видите в них сорняки, которыми они на самом деле и являются, но к тому времени это — ах!! — слишком поздно.»
4. Избегайте наречий, особенно после «он сказал» и «она сказала».
5. Но не зацикливайтесь на идеальной грамматике. «Целью художественной литературы является не грамматическая правильность, а приветствие читателя, а затем рассказ истории».
6. Магия в тебе. «Я убежден, что страх лежит в основе большинства плохих текстов».
7. Читать, читать, читать. «Если у вас нет времени читать, у вас нет времени (или инструментов) писать».
8. Не беспокойтесь о том, чтобы сделать других людей счастливыми.
«Если вы намерены писать как можно правдивее, ваши дни в приличном обществе в любом случае сочтены».
9. Выключите телевизор. «Телевизор — во время тренировок или где-либо еще — это последнее, что нужно начинающему писателю».
10. У вас есть три месяца. «Первый набросок книги — даже длинной — должен занимать не более трех месяцев, продолжительность сезона».
11. Есть два секрета успеха. «Я остался физически здоровым и остался женат».
12. Пишите по одному слову. «Будь то виньетка из одной страницы или эпическая трилогия вроде «Властелина колец», работа всегда выполняется по одному слову».
13. Устранение отвлекающих факторов. «В вашей письменной комнате не должно быть телефона, уж точно не должно быть телевизора или видеоигр, с которыми вы могли бы дурачиться».
14. Придерживайтесь собственного стиля. «Нельзя подражать подходу писателя к тому или иному жанру, каким бы простым ни казалось то, что делает этот писатель».
15. Цифр. «Истории — это реликвии, часть неизведанного ранее существовавшего мира. Работа писателя состоит в том, чтобы использовать инструменты из своего набора инструментов, чтобы достать как можно больше из них целыми и невредимыми».
16. Сделай перерыв. «Вы обнаружите, что перечитывание книги после шестинедельного перерыва будет странным, часто волнующим опытом».
17. Опусти скучные части и убей своих любимых. «(убей своих любимых, убей своих любимых, даже если это разобьет сердце твоего эгоцентричного писаки, убей своих любимых.)»
18. Исследование не должно затмевать историю. «Вспомните это слово. Вот к чему относится исследование: как можно дальше в предысторию и предысторию».
19. Вы становитесь писателем, просто читая и пишу. «Лучше всего учиться, много читая и много пишу, и самые ценные уроки — это те, которые вы преподаете сами».
20.
Писать — значит быть счастливым. «Писать не значит зарабатывать деньги, становиться знаменитым, назначать свидания, трахаться или заводить друзей. Писательство — это магия, такая же вода жизни, как и любое другое творческое искусство. Вода бесплатная. Так что пей».
Most popular
{{#.}}{{#articles}} {{#title}}
{{title}}
{{/title} } {{/статьи}}
{{/.}}20 главных правил Стивена Кинга для писателей
Полезный совет
Книги Стивена Кинга разошлись тиражом более 350 миллионов экземпляров. Нравятся они вам или ненавидят их, вы должны признать, что это впечатляет. Руководство Кинга по написанию показывает, что он безжалостно предан своему делу. Он признает, что даже сам Король не всегда придерживается своих правил, но попытка следовать им — хорошее начало.
Вот наши любимые советы начинающим писателям:
1. Сначала пишите для себя, а потом уже беспокойтесь об аудитории. «Когда вы пишете историю, вы рассказываете ее себе. Когда вы переписываете, ваша основная задача состоит в том, чтобы убрать все, что не является историей. Твои вещи сначала предназначены только для тебя, но потом они исчезают».
2. Не используйте пассивный залог. «Робкие писатели любят пассивные глаголы по той же причине, что и робкие любовники любят пассивные партнеры. Пассивный залог безопасен. Робкий парень пишет: «Собрание состоится в семь часов», потому что это как-то говорит ему: «Поставь так, и люди поверят».0159 ты действительно знаешь . «Избавься от этой квислинговской мысли! Не будь магглом! Расправьте плечи, выдвиньте подбородок и сделайте эту встречу главной! Напиши: «Собрание в семь». Вот, ей-Богу! Разве ты не чувствуешь себя лучше?»
3. Избегайте наречий. «Наречие тебе не друг. Рассмотрим предложение «Он плотно закрыл дверь».
Это ни в коем случае не ужасное предложение, но спросите себя, действительно ли здесь должно быть слово «твердо». Как насчет контекста? А как насчет всей просветляющей (если не сказать эмоционально трогательной) прозы, которая пришла 9?0159 перед « Он плотно закрыл дверь»? Разве это не должно сказать нам, как он закрыл дверь? И если предыдущая проза говорит нам , то не является ли «твердо» лишним словом? Разве это не лишнее?»
4. Избегайте наречий, особенно после «он сказал» и «она сказала». «В то время как писать наречия — дело человека, писать «он сказал» или «она сказала» — божественно».
5. Но не зацикливайтесь на идеальной грамматике. «Язык не всегда должен носить галстук и туфли на шнуровке. Цель художественной литературы не в грамматической правильности, а в том, чтобы поприветствовать читателя, а затем рассказать историю… заставить его/ее забыть, когда это возможно, о том, что он/она вообще читает историю.
6. Волшебство в тебе. «Я убежден, что страх лежит в основе большинства плохих текстов.
Дамбо поднялся в воздух с помощью волшебного пера; по той же причине вы можете почувствовать желание ухватить пассивный глагол или одно из этих неприятных наречий. Просто помните, прежде чем вы это сделаете, что Дамбо не нужно было перо; магия была в нем».
7. Читать, читать, читать. «Вы должны много читать, постоянно совершенствуя (и переопределяя) свою собственную работу. Если у вас нет времени читать, у вас нет времени (или инструментов) писать».
8. Не беспокойтесь о том, чтобы сделать других людей счастливыми. «Чтение за едой считается грубым в приличном обществе, но если вы рассчитываете добиться успеха как писатель, грубость должна быть на втором месте в вашей заботе. Меньше всего должно быть вежливо общество и то, чего оно ожидает. Если вы намерены писать как можно правдивее, ваши дни как члена приличного общества в любом случае сочтены.
9. Выключите телевизор. «Большинство тренажерных залов теперь оснащены телевизорами, но телевизор — во время тренировок или где-либо еще — действительно последнее, что нужно начинающему писателю.
Если вы чувствуете, что во время тренировки должны хвастаться новостным аналитиком на CNN, или хвастуном фондового рынка на MSNBC, или спортивным хвастуном на ESPN, пришло время задаться вопросом, насколько серьезно вы на самом деле относитесь к тому, чтобы стать писателем. Вы должны быть готовы к серьезному обращению внутрь себя, к жизни воображения, а это, боюсь, означает, что Джеральдо, Кей Оберманн и Джей Лено должны уйти. Чтение требует времени, а стеклянная соска отнимает его слишком много».
10. У вас есть три месяца. «Первый набросок книги — даже большой — должен занимать не более трех месяцев, продолжительность сезона».
11. Есть два секрета успеха. «Когда меня спрашивают о «секрете моего успеха» (мысль абсурдная, но от нее невозможно отказаться), я иногда говорю, что их два: я остался физически здоровым и я остался женат. Это хороший ответ, потому что он снимает вопрос и потому что в нем есть доля правды. Сочетание здорового тела и стабильных отношений с уверенной в себе женщиной, которая не берет ни хрена ни от меня, ни от кого-либо еще, сделало возможным продолжение моей трудовой жизни.
И я считаю, что верно и обратное: мое письмо и удовольствие, которое я получаю от этого, способствовали стабильности моего здоровья и моей семейной жизни».
12. Пишите по одному слову. «Ведущий ток-шоу на радио спросил меня, как я пишу. Мой ответ — «По слову за раз» — по-видимому, оставил его без ответа. Думаю, он пытался решить, шучу я или нет. Я не был. В конце концов, это всегда так просто. Будь то виньетка на одной странице или эпическая трилогия, такая как «Властелин колец», работа всегда выполняется по одному слову».
13. Устранение отвлекающих факторов. «В вашей письменной комнате не должно быть телефона, уж точно не должно быть телевизора или видеоигр, с которыми вы могли бы дурачиться. Если есть окно, задерните шторы или опустите шторы, если оно не выходит на глухую стену».
14. Придерживайтесь собственного стиля. «Нельзя подражать подходу писателя к тому или иному жанру, каким бы простым ни казалось то, что делает писатель. Другими словами, вы не можете нацелить книгу, как крылатую ракету.
Люди, решившие разбогатеть на писательстве, как Джон Гришэм или Том Клэнси, по большому счету не производят ничего, кроме бледных подражаний, потому что словарный запас — это не то же самое, что чувство, а сюжет — это световые годы от истины, как она понимается разумом и разумом. сердце.»
15. Коп. «Когда в ходе интервью для The New Yorker я сказал интервьюеру (Марку Сингеру), что верю в рассказы о найденных вещах, таких как окаменелости в земле, он сказал, что не верит мне. Я ответил, что это нормально, пока он верит, что я верю в это. И я делаю. Истории — это не сувенирные футболки или Game Boy. Истории — это реликвии, часть неизведанного ранее существовавшего мира. Работа писателя состоит в том, чтобы использовать инструменты из своего ящика с инструментами, чтобы достать как можно больше из них целыми и невредимыми. Иногда ископаемое, которое вы обнаруживаете, маленькое; ракушка. Иногда это огромный тираннозавр рекс со всеми его гигантскими ребрами и ухмыляющимися зубами.
В любом случае, будь то рассказ или тысячестраничный роман, методы раскопок остаются в основном одинаковыми».
16. Сделайте перерыв. «Если вы никогда раньше этого не делали, перечитывание книги после шестинедельного перерыва покажется вам странным, часто волнующим опытом. Это ваше, вы узнаете его как свое, даже сможете вспомнить, какая мелодия звучала в стереосистеме, когда вы писали те или иные строки, и все же это также будет похоже на чтение чужой работы, возможно, родственной души. Так и должно быть, причина, по которой вы ждали. Убить чужого любимца всегда легче, чем собственного».
17. Выбросьте скучные части и убейте своих любимых. «В основном, когда я думаю о темпе, я возвращаюсь к Элмору Леонарду, который так прекрасно объяснил это, сказав, что он просто пропустил скучные части. Это предполагает сокращение, чтобы ускорить темп, и это то, что в конечном итоге приходится делать большинству из нас (убей своих любимых, убей своих любимых, даже если это разобьет сердце твоего эксцентричного маленького писаки, убей своих любимых).
18. Исследование не должен затмевать историю. «Если вы do нужно провести исследование, потому что часть вашей истории связана с вещами, о которых вы мало или совсем ничего не знаете, запомните это слово назад . Вот к чему относятся исследования: как можно глубже в предысторию и предысторию. Вы можете быть очарованы тем, что узнаете о плотоядных бактериях, канализационной системе Нью-Йорка или IQ. потенциал щенков колли, но ваши читатели, вероятно, будут гораздо больше заботиться о ваших персонажах и вашей истории».
19. Вы становитесь писателем, просто читая и пишу. « курсы или семинары по письму нужны вам не больше, чем эта или любая другая книга по письму. Фолкнер научился своему ремеслу, работая в почтовом отделении Оксфорда, штат Миссисипи. Другие писатели изучили основы во время службы в военно-морском флоте, на сталелитейных заводах или в лучших отелях Америки. Я научился самой ценной (и коммерческой) части работы в своей жизни, стирая простыни в мотелях и ресторанные скатерти в прачечной New Franklin в Бангоре.